|
Поэзия Белого Движения |
|
ВЛАДИМИР ПЕТРУШЕВСКИЙ
МОЛИТВА Господь Всемогущий! Ты слышишь рыданья, Ты слышишь, как стонет Твой бедный народ, Ты видишь все горе, всю бездну страданья И море, великое море невзгод. Господь Всемогущий! Одна лишь дорога – К Тебе обратиться, Тебе я молюсь, Прошу у Тебя, Милосердный, немного – Пусть снова воскреснет великая Русь. Пусть снова, как в старые, добрые годы, Без рабства, без крови, без чуждых оков, Под властью Монарха, без горькой "свободы", Россия увидит Твой Божий Покров. И нивы ее, бесконечные нивы Пусть так же желтеют в июльские дни. И храмы, что ныне стоят сиротливы, Пусть снова затеплят лампадок огни.
1925
ПАМЯТИ ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА НИКОЛАЯ АЛЕКСАНДРОВИЧА Спи, Государь! Тебя добром помянет, Благословит несчастный твой народ, Спи с твердой верою, что время то настанет, Когда убийц Россия проклянет. Бессильная, несчастная, больная, Вся как в огне горит Россия-мать, И волчья вкруг нее сомкнулась стая, Чтобы ее как жертву разорвать. Прости ж ее и спи, наш Царь, спокойно, Пускай ничто твой не тревожит прах, А по тебе на целый мир, достойно Мы тризну спразднуем на вражеских полях. Верь, Русский Царь, за все придет расплата, И вспомнит мир про Русь, как было встарь, Увидит вновь он Царского солдата... Пока же – спи спокойно, Государь!
1921
РОССИЯ Русскому сердцу только понятная, Милая Родина-мать, Пусть над тобою, страна необъятная, Божья царит благодать. Видела счастья ты дни и величия, Видела много невзгод – Все перенес, пережил без различия Русский великий народ. Временем грозная, временем хилая, Можно ль тебя разгадать? Мы ж за тебя, наша Родина милая, Душу готовы отдать.
РОДИНЕ ДОРОГОЙ И ВСЕГДА ЛЮБИМОЙ Ни за звонкий металл, ни за блага земли Я тебе изменить не желаю, Там, где предки мои родились и росли, Я душою своею витаю. За тебя ль не учил я молитвы читать И шептать их устами дитяти, За тебя ли не шел на войну умирать Я в рядах нашей доблестной рати? Не тебе ли я клялся служить до конца, Защищать твое счастье и славу, И уехал в изгнанье по воле Творца После долгих скитаний на Яву? За тебя ль не готов еще раз на борьбу И, не зная душою покоя, Я несу на плечах роковую судьбу Революции русской изгоя? И в чужой стороне, где созвездье Креста Блещет ночью на сонные кущи, О тебе я молю Милосердца Христа, А затем уж о хлебе насущном. Нет, за звонкий металл и за блага земли Я обетов своих не нарушу, А за храмы твои, за святые кремли Я отдам мою русскую душу.
1927
*** Если порою взгрустнется, Ляжет на сердце печаль, Дума стрелой понесется К северу милому, вдаль. Где вы, поля золотые Богом забытой страны? Кто погрузил вас, родные, В эти печальные сны? Сколько народу побито, Пролито крови и слез! Вся ты печалью повита В прахе разрушенных грез... Только и дышишь в надежде – Вспрянет родная страна И засверкает, как прежде, В солнечном блеске она. Темная ночь пронесется, Снова заблещут кресты, Божия милость прольется С синих небес высоты. Снова янтарною рожью Пахарь наполнит гумно, Снова по-русски, по-Божьи, Будет нам жить суждено.
РОДИНЕ Люблю тебя, страна родная! Я с детства чуткою душой Тебя познал, еще не зная, И был всегда сын верный твой. Любил народные былины, Твою седую старину, Простор полей, снега, и льдины, И леса девственного тьму. Любил печальные напевы, Избушек серых долгий ряд, И бесконечные посевы, И зимний сказочный наряд. Любил я в праздник перезвоны Твоих бесчисленных церквей И старописные иконы В стенах задумчивых кремлей. Любил я царские дружины И тихий шелест их знамен. О Русь! Я был в твои седины И в славу русскую влюблен. И ныне, брошенный судьбою На остров в море-океан, Всегда, всегда в мечтах с тобою Твой верный ратник и баян.
1928
РУСЬ, ПРОСНИСЬ! По декрету товарища Ленина Из глубин императорских зал Ты у стенок тюремных расстреляна И заброшена в мрачный подвал. Там лежишь ты, штыками изранена, Догорая, как в небе заря, И забыла Ивана Сусанина Снарядить для спасенья Царя. Комиссары, что воры из Тушина, Дикой воле не знают границ, Православная Церковь задушена, Взяты пастыри в недра темниц. Все короны распроданы царские И пошли на уплату измен... О, придите, придите ж, Пожарские! Вновь явись, патриарх Гермоген! Русь! Не вся ж ты врагами замучена, Соберись на священную брань, Словно море взволнуйся могучее, Против темного ига восстань! Встань из праха и грязи, распутница, Развернись во всю русскую ширь – Не с тобой ли Мария Заступница И Георгий – святой богатырь? От великих Донского и Невского Перед битвой получишь совет, И от старца придет Радонежского, Как в былые года, Пересвет. И собьешь ты оковы мучителей, Что сковали могучую грудь, И пойдешь по стопам победителей На широко расчищенный путь. Все границы, что так перекроены, Чтоб державный замедлить полет, Вновь исправят с молитвою воины – Сам Суворов штыки их примкнет. Нарядившись в кокошник жемчужный, В свой расшитый цветной сарафан, Древнерусскою сеткой кольчужной Ты от новых прикроешься ран. Вся слезою омытая чистою, Приподняв соболиную бровь, Под фатою своей серебристою Будешь первой красавицей вновь. Тучный колос взойдет с поля дикого, С братской кровью пропитанных нив, Прыгнет выше Ивана Великого Медный Всадник... змею раздавив.
1928
ГРУСТЬ Я грущу, и сжимается больно Мое сердце при взгляде на Русь. И, как в прежнее время, невольно Я за старую саблю берусь. Что висеть на стене тебе даром И ржаветь в незнакомой стране? Не пора ли с бессмертным гусаром Побывать еще раз на войне? Не пора ли коня вороного Оседлать нам походным седлом И помчаться марш-маршем, чтоб снова Нам померяться с дерзким врагом? Чтоб в боях за величье России И за старую русскую честь Нам в родной и знакомой стихии Показать свою силу и месть. Я, как пленник, стремлюся на волю, Я, как странник, скитаюсь во мгле, Я тоскую по бранному полю И по Русской любимой земле.
ТОСТ РУССКОГО ВОИНА Я пью за наш трехцветный стяг! Пусть снова гордо он взовьется, Пусть снова Русь под ним сберется, И да придет к нам вновь Варяг! Я часть Руси на южных гранях моря: Со мной мой меч и черный доломан1, Портрет Царя, как вечный призрак горя, И в сердце след от пережитых ран. Я часть Руси, которую невзгода, Как мяч, забросила за море-океан, Я верный сын великого народа, Солдат душой и дней былых баян.
ВЕНОК НА МОГИЛУ СТАРОГО АЛЕКСАНДРИЙЦА Ты пал, гусар, на поле славы, Сраженный вражеской рукой, Ты крепко спишь в тени дубравы В могилке скромной над рекой. Наш полк родной в разгаре битвы С тобой проститься не успел, Но, сотворив в душе молитвы, Ответил грудой вражьих тел. Мы долго дрались и страдали, Как вдруг... сорвался звук фанфар, – Иные песни зазвучали... Теперь в Самаре нет гусар. Исчезло все, что было свято, Как сон, исчез бессмертный полк, И брат восстал с мечом на брата И горло грыз ему, как волк. Ты счастлив, пав в пылу сраженья, Тебе неведомы те дни, Когда, по воле Провиденья, Погасли светлые огни, Когда над Русью необъятной Взвился крамолы красный бес И в пляске дикой и развратной Орел наш царственный исчез; Тебе неведом яд печали, Терзавший храбрые сердца, Когда штандарт наш зарывали В аллеях старого дворца. Тебе неведомы страданья Забытой Господом земли, Все муки ада и рыданья, Когда снимались корабли... Быть может, набожной рукою Твой скромный крест в цветы одет, И спишь ты тихо над рекою Гусар давно минувших лет.
1929
Я ПОЗДНО РОДИЛСЯ Я поздно родился. На целое столетье. Моей душе мила родная старина – Тогда бы видел я не ужас лихолетья, А славу Родины во дни Бородина. Тогда б, вступив в Париж, где русские знамена Так гордо веяли, забыв Москвы пожар, Поставил часовых в дворец Наполеона Из бравых усачей и доблестных гусар. В бою перед врагом, не ведая бы страха, Я на защитный цвет смотрел, как на обман, И в дни лихих атак, как и во дни Кацбаха2, Горел на мне всегда блестящий доломан. Честь рыцаря храня, не ведал бы о газе, Мой враг бы не взлетал, как хищник, в облака, И на груди моей, как трещина на вазе, Покоились следы дамасского клинка. Тогда б не видел я печальных дней "свободы", Всю грязь предательства и весь позор измен, Кошмарный большевизм – продукт последней моды, Как полудикий джаз и платья до колен... Невольным я б не стал поклонником Байрона, Влюбленный в красоту давно минувших лет, Я ненавижу мир, упавший до чарльстона, Который заменил прелестный менуэт. И жизнь моя была б так сказочно прекрасна, Я знал бы цель ее – Россия, Царь и Бог, И если б умер я, то умер не напрасно – За Родину в бою отдав последний вздох. Тогда б я не влачил печальных дней изгоя, Как тень минувшего, как "бывший" человек, А гордо бы стоял в рядах родного строя... Я поздно родился, на целый ровно век.
1927
НОВЫЙ 1918 ГОД Год наступает голодный, В центре России война, Стонет от власти "народной" Наша родная страна. В зареве грозных пожаров Тени шакалов снуют, Дикие банды вандалов Цепи России куют. Подняли брата на брата Вихри безумных идей, Отдана щедрая плата Замыслу кучки людей. Грезы о счастье в тумане, Стонет и плачет народ – Он получил "на экране" Хартию русских свобод.
|
|
Белизна—угроза черноте… (М. Цветаева) |
