|
Поэзия Белого Движения |
|
СЕРГЕЙ БЕХТЕЕВ
Николай II
(Так писал я на третий день "бескровной" русской революции - С.Бехтеев)
"Как женщина, Ему вы изменили, и как рабы, вы предали Его" М.Ю.Лермонтов
В те дни, когда мы все так низко пали, Везде мне грезится священный Образ Твой, С глазами, полными божественной печали, С лицом, исполненным небесной добротой. Тебя жалеть я не могу, не смею: Ты для меня - по-прежнему Велик! Перед тобой, мой Царь, я вновь благоговею, И больно мне глядеть на Твой Державный Лик. Слепой народ, обманутый лжецами, За чистоту души Твоей святой, Тебя клеймил постыдными словами И казни требовал, над кем же... над Тобой! Не так ли пал и Царь коварной Иудеи, Мессия истины, народная мечта, И Бога своего преступные евреи Распяли на доске позорного Креста. И Царь был осужден на пытки рабской казни, Над Божеством глумился весь народ, И люди-изверги убили без боязни Того, Кто создал мир, моря и небосвод. Но, победив в аду немые силы гроба, Воскрес Господь и всем явился вновь; Побеждена врагов чудовищная злоба, И козни зла рассеяла Любовь... Я верю в день священного возмездья! Клятвопреступники, вас кара неба ждет! Вас уличат в предательстве созвездья, Над вами Солнце правды не взойдет; И камни возопят от вашего злодейства, Вас грозно обличит правдивая судьба За низость ваших чувств, за гнусность фарисейства, За клеветы восставшего раба... Еще недавно так, пред Ним склоняя выи, Клялися вы Его до гроба защищать И за Царя-Вождя, Хозяина России, Вы обещали жизнь безропотно отдать. И что же! где слова? где громкие обеты? Где клятвы верности, присущие войскам? Где ваших прадедов священные заветы? А Он, обманутый, Он твердо верил вам! Он, ваш исконный Царь, смиреньем благородный, В своей душе Он мог-ли помышлять, Что вы готовитесь изменой всенародной России честь навеки запятнать! Предатели, рожденные рабами, Свобода лживая не даст покоя вам. Зальете вы страну кровавыми ручьями, И пламя пробежит по вашим городам. Не будет мира вам в блудилище разврата, Не будет клеветам и зависти конца; Восстанет буйный брат на страждущего брата, И мечь поднимет сын на старого отца... Пройдут века; но подлости народной С страниц Истории не вычеркнут года: Отказ Царя, прямой и благородный, Пощечиной вам будет навсегда!
г. Орел, 1917 г.
Молитва
Посвящается Их Императорским Высочествам Великим Княжнам Ольге Николаевне и Татьяне Николаевне
Пошли нам, Господи, терпенье, В годину буйных, мрачных дней, Сносить народное гоненье И пытки наших палачей.
Дай крепость нам, о Боже правый, Злодейства ближнего прощать И крест тяжелый и кровавый С Твоею кротостью встречать.
И в дни мятежного волненья, Когда ограбят нас враги, Терпеть позор и униженья Христос, Спаситель, помоги!
Владыка мира, Бог вселенной! Благослови молитвой нас И дай покой душе смиренной, В невыносимый, смертный час...
И, у преддверия могилы, Вдохни в уста Твоих рабов Нечеловеческие силы Молится кротко за врагов!
г. Елец, Октябрь 1917 г.
(Стихотворение "Молитва" было послано в октябре 1917 г. через графиню А.В.Гендрикову Их Императорским Высочествам в г. Тобольск - С.Бехтеев)
***
Русь горит! Пылают зданья, Гибнут храмы и дворцы, Книги, мебель, изваянья, Утварь, живопись, ларцы.
Гибнет долгих лет нажиток, Плод тяжелого труда, Недостаток и избыток, Накоплявшийся года.
Злобный гений торжествует Праздник крови и огня; Он, смеясь, на пламя дует, Волны красные гоня.
И клубясь и извиваясь, Пляшут пляску языки, К небу с свистом поднимаясь, Гневны, грозны и дики.
Русь горит!.. И безвозвратно Гибнут перлы красоты. Так сбываются превратно Вольнодумные мечты.
1917 г.
У Креста
Шумит народ, тупой и дикий, Бунтует чернь. Как в оны дни, Несутся яростные крики: "Распни Его, Пилат, распни! Распни за то, что Он смиренный, За то, что кроток лик Его. За то, что в благости презренной Он не обидел никого. Взгляни - Ему ли править нами, Ему ли, жалкому, карать! Ему ли кроткими устами Своим рабам повелевать! Бессилен Он пред общей ложью, Пред злобой, близкой нам всегда, И ни за что к Его подножью Мы не склонимся никогда!" И зло свершилось! Им в угоду Пилат оправдан и омыт, И на посмешище народу Царь оклеветан... и... убит! . . . . . . . . . . . . . . . . . . Нависла мгла. Клубятся тени. Молчат державные уста. Склонись, Россия на колени К подножью Царского Креста!
1921 г.
Конец русской былины
То не ветер в поле стонет, То не вьюга горько плачет: То народ себя хоронит. Горе пляшет, горе скачет.
В грустном гуле перезвонов Вдаль несутся панихиды Бесконечных русских стонов, Полных скорби и обиды.
Наша старшая Держава! Пал Орел мечты славянской! Пали наша честь и слава, Вера Церкви Христианской.
Плещут стаи волн Босфора; Блещет месяц на Софии; Но в Стамбуле дверь собора Вновь открыта для России.
В грязь затоптан бархат стягов; В поле сечи - смолкли тризны; И... опять мы ждем варягов Для измученной отчизны.
1917 г.
Стихотворение "Конец русской былины" было впервые напечатано в пасхальном номере газеты "Доброволец", издававшейся в 1919 г. в г. Кисловодске.
Немногим
Блажени изгнании правды ради, яко тех есть Царство Небесное. (Мф. V, 10).
Блажен, кто в дни борьбы мятежной, В дни общей мерзости людской, Остался с чистой, белоснежной, Неопороченной душой. Блажен, кто в годы преступлений, Храня священный идеал, От повседневных искушений Умом и сердцем устоял. Блажен, кто, вписывая повесть В скрижали четкие веков, Сберег, как девственница, совесть И веру дедов-стариков. Блажен, кто Родину не предал, Кто на Царя не восставал, Кто чашу мук и слез изведал, Но малодушно не роптал.
Старый Футог, май 1921 г.
Моя вера
Не должен, не может Народ мой великий Бесовское рабство влачить, Он все одолеет, он все превозможет, Сумеет себя воскресить. Он встанет из праха, Воскреснет из тленья, С очищенной скорбью душой, Познавший обиды и ужас паденья В пучине крамолы людской. Ведомый ко благу Господней десницей, Сквозь дебри житейских невзгод, Он встанет как Лазарь, Из смрадной гробницы, И к Божьим стопам припадет.
1931 г.
Россия
Была Державная Россия, Была великая страна С народом мощным, как стихия, Непобедимым, как волна. Но, под напором черни дикой, Пред ложным призраком "сво-бо-д" Не стало Родины великой Распался скованный народ. В клочки разорвана порфира, Растоптан царственный венец, И смотрят все державы мира, О, Русь, на жалкий твой конец! Когда-то властная Царица, Гроза и страх своих врагов, Теперь ты жалкая блудница, Раба, прислужница рабов! В убогом рубище, нагая, Моля о хлебе пред толпой, Стоишь ты, наша Мать родная, В углу с протянутой рукой. Да будут прокляты потомством Сыны, дерзнувшие предать С таким преступным вероломством Свою беспомощную Мать!
1917 г.
Стихотворение "Россия" осенью 1917 года было послано Их Императорским Величествам в г. Тобольск. В 1919 г. оно было впервые напечатано в газете "Доброволец", выходившей в г. Кисловодске, а позднее было опубликовано в №2 газеты "Царь-Колокол" от 31 августа 1920 г., издававшейся в г. Севастополе Н. П. Измайловым.
Кресты
Чудо с обновлением крестов на храмах г. Ростова.
Они горят! Горят над куполами, В шатре лазоревом ликующих небес, Глася торжественно победными лучами О дивной явности Божественных чудес. В годины мук и горьких испытаний, Разбитых чаяний, желаний и надежд, Они зажглись над омутом страданий, Для нищих верою, безумцев и невежд. Они зажглись для сирых и гонимых, Измученных кровавою борьбой, Для всех больных, голодных, нелюдимых, Раздавленных злорадною судьбой. И пусть хулят их наглыми устами Враги заклятые духовной красоты; Они горят, горят над куполами, Далекие, чудесные кресты!..
1921 г.
Мой народ
Среди скорбей, среди невзгод, Всегда я помню мой народ; Не тот народ, что ближним мстит, Громит, кощунствует, хулит, Сквернит святыни, нагло лжет, Льет кровь, насилует и жжет, Но тот народ - святой народ, Что крест безропотно несет, В душе печаль свою таит, Скорбит, страдает и молчит, Народ, которого уста Взывают к милости Христа И шепчут с крестного пути: "Помилуй, Господи, прости!.."
1937 г.
***
В убогом рубище, нагая, Моля о хлебе пред толпой, Стоишь ты, наша Мать родная, В углу с протянутой рукой.
И в дни народной деспотии В бродяге нищенке простой Никто не узнает России И не считается с тобой.
Да будут прокляты потомством Сыны, дерзнувшие предать С таким преступным вероломством Свою беспомощную Мать!
г. Орел, апрель 1917 г.
Свобода
Желанное, светлое слово - "свобода"! Прекраснейший лозунг на вид, В устах исступленного зверя-народа Преступной насмешкой звучит.
Свобода - темница! Свобода - оковы! Свобода - законный грабеж! Свобода - венец, как и прежде терновый! Какая ужасная ложь!
г. Орел, апрель 1917 г.
Великий Хам
Он идет, великий Хам, многорукий, многоногий, Многоглазый, но без-богий Беззаконный, чуждый нам.
Слышим, слышим - это он С грубой наглостью смеется; Это он галдит, плюется И смердит со всех сторон
Посмотри - он на глазах Топчет розы, рушит зданья, Вековые изваянья Повергая дерзко в прах.
Видишь - он уж здесь и там, Возле нас и вместе с нами; Мы стоим пред ним рабами, Шепчем: "Сжалься, грозный Хам"
"Шапки к черту предо мной! Я пришел, стихийно-дикий! Я - ваш царь, я - Хам великий, Вам ниспосланный судьбой.
В красной пляске круговой Храмы я, смеясь, разрушу; Вырву сердце, вырву душу У живущих головой.
Я заставлю пред собой Колебаться в страхе троны; Я к ногам своим короны Брошу с дьявольской хулой.
Позабудьте навсегда Знанья, роскошь и искусства: Я вам дам иные чувства, Чувства, чуждые стыда.
Так иди ж на общий пир, Зверь стобрюхий, многоликий; Я - ваш царь, я - Хам великий; Я сотру культурный мир!.."
г. Орел, март 1917 г.
Конь красный
Как зверь из клетки вековой, Народ наш выпущен на волю И, словно дикий конь по полю, Летит, подхлестнутый молвой.
Неукротим безумный бег Коня строптивого, лихого: На нем нет всадника былого, С ним разделявшего ночлег.
Пылает взор его огнем; Он рвется в даль, неукротимый; Ему в степи необозримой Конец и гибель - нипочем.
Топча серебряный ковыль, Преграды грудью расшибая, Он скачет, яростно вздымая Клубами вьющуюся пыль.
Почуя вольности дурман, Исполнен силы и отваги, Чрез пни, болота и овраги Он мчит, как грозный ураган.
Надулись ноздри, гневный рот Оделся пеной белоснежной; Не удержать уздой железной Его неистовый полет.
Кто, страх понятный прочь гоня, Безумца воли обуздает, Кто, для спасенья, оседлает Осатаневшего коня?
г. Орел, весна 1917 г.
Земля и воля
Тяжелое время всеобщей разрухи, Как туча, нависло в стране; И образ ужасный кровавой старухи Повсюду мерещится мне. Костлявая тень, с сатанинской улыбкой, По градам и весям ползет И, нагло глумясь над народной ошибкой, К свободе проклятой зовет: "Вставай, поднимайся, рабочая сила! Кинжалы и косы востри: Я долго боролась, но я победила, И пали в России Цари! Проснись, раскачайся, народ сиволапый, Я черный вам дам передел: Удвойте, утройте мужичьи нахрапы, Делите господский надел. Не бойтесь возмездья, не бойтесь расплаты, Спешите за мной, удальцы! Мозолистой дланью громите палаты, Сжигайте дома и дворцы"... Пылает кровавое зарево неба, Пылают усадьбы подряд, Пылают адоньи свезенного хлеба - И красные галки летят. Ликует и пляшет с народом старуха Под грозный, погромный набат; Мила ей всеобщая наша разруха, Наш общий, смертельный разлад. Гремят и несутся хулы и проклятья, Чернь празднует вольную новь, И в пьяном неистовстве режутся братья, И льется крестьянская кровь!
г. Орел, декабрь 1917 г.
Звонарь
Грозно удары гудят и гудят, Колокол плачет и стонет; Пьяный народ под зловещий набат Совесть навеки хоронит.
Дергает веревье страшный звонарь С злобой и яростью пьяной; В зареве красном зловонная гарь Носится в дымке туманной.
Громко скликает гудящая медь Чернь на кровавое вече: Рвется на волю двуногий медведь, Падая кубарем с печи.
Рушатся кровли церквей и палат, Падают в парке березы; Эхом звериным далеко звучат Вопли, хулы и угрозы.
Челядь под крики и звон топоров Празднует праздник свободы С песнями пляшут у ярких костров Диких людей хороводы.
Льется сивуха; ликует разврат; Боги летят с пьедесталов; Зычно скликает погромный набат К падали красных шакалов.
Шапка упала к ногам звонаря; Ждать, мол, осталось немного: Выкинул он из России Царя, Выкинет кстати и Бога.
Грозно удары гудят и гудят, Колокол плачет и стонет; Пьяный народ под зловещий набат Совесть навеки хоронит.
г. Елец, ноябрь 1917г. |
|
Белизна—угроза черноте… (М. Цветаева) |