|
Поэзия Белого Движения |
|
Александр Степанков
(Скачать песни на эти стихотворения можно в разделе «Музыка»)
Памяти добровольцев
Над Россиею мгла. На полях ее воры и вороны. Там под посвист крыла звезды пулями с неба летят. Красным заревом зла затопило страну – на все стороны, А разрывы в клочки рвут трехцветный спасительный стяг.
Над Россиею мгла. Нет, не вымолить утра поклонами. Солнцу вверх не взойти, если по небу – пепел и кровь. Лишь отсветы тепла там, в цепях, золотыми погонами На пути волчьих стай тонкой нитью сердец и штыков.
- Добровольцы, вперед! Смято детство смертельными играми. Это – наша земля, будет кровью омыт каждый метр. Господа юнкера, гимназисты, студенты – вы выбрали Добровольную смерть в восемнадцать мальчишеских лет.
Безымянных могил насыпь кони сравняют копытами И оплакать всех вас нет у девушек силы и слез. Но не тронута Честь. И над этой страною убитою Вдаль летят лепестки. Цвет России сбивает мороз.
Вашей Родины нет. Там остались подлец на предателе. Мглой застлало страну на года, на века – навсегда. У бездушных нет душ. Только вы ваших душ не утратили В вашу честь, господа, над полями восходит звезда.
Пусть над Вами бурлит «новой жизни» бесстыдная оргия, И гуляет метель, по степи выстилая постель, Но звезда та горит, словно крест от святого Георгия, И синицы свистят, и снега прожигает капель.
Господа юнкера, гимназисты, студенты, казачество, Будет вечен в веках только тот, кто герой, а не трус. Ваша жертва была не напрасным, наивным ребячеством, А молитвой святой перед Богом – за глупую Русь!
* * *
Героям «ледяного похода»
Злобно треплет наше знамя Ледяной степной буран. Ощетинившись штыками Мы проходим сквозь Кубань Исхудавшие, босые, В ранах и тифозных вшах, Мы последний вздох России, Мы ее последний шанс. Кто-то стонет, кто-то злится, Кто-то мечется в бреду. От станицы до станицы Нам с тобой шагать по льду.
А в ушах не колокольцы – Скрип телег и пули свист. Добровольцы, добровольцы, И студент, и гимназист, Юнкера и офицеры, И солдат, и генерал – Мы идем одною цепью Без надежды на привал Мы ж не красные девицы, На пути не будет роз. От станицы до станицы Нам с тобой шагать в мороз.
Только трупы оставляя Да кровавые следы, Неприкаянно шагаем, Словно Вечные Жиды, Не мечтая о награде, Через вымерзшую степь. Но евреи – в Петрограде, А Россия – на кресте. Что-то мамам нашим снится, Если живы, не в ЧК… От станицы до станицы Мы шагаем сквозь века.
Каждый шаг оплачен кровью, А у тех, что полегли, Как подушки, в изголовье Комья мерзлые земли. Мы продрогли, мы промёрзли, Студит ветер ледяной… Но теперь скрываться поздно Нам за чьей-нибудь спиной. И нельзя остановиться, Взял винтовку – так вперед! От станицы до станицы На Голгофу крестный ход.
* * *
Исход
Ну, вот и все. Спектакль окончен. Нам не хлопали. Разрывы, крики, пулеметная стрельба. Уходят в море корабли из Севастополя, А за кормой у них Россия и судьба.
Трюм переполнен. Духота. Но одиночество Морозит сердце. От себя не убежишь. Борьба закончена и больше жить не хочется – Ведь без России не судьба нам и не жизнь.
Поцеловав причал, последним отплывающим Взошел барон, зубами сдерживая плач, С родной землей прощаясь, словно с умирающим, И протрубил «отбой» на палубе трубач.
Но как смириться с этой вечною разлукою? Ведь сзади – матери и отчие гробы! Пускай мы выжили – но это только в муку нам, И без России нет ни жизни, ни судьбы.
Уходят в прошлое могилы и пожарища, Растет разрыв морской холодной синевы. А те ребята, что поверили «товарищам», Назавтра лягут в переполненные рвы.
Их душам в небе неприкаянными чайками Над мачтой с криками прощальными кружить. А на душе у нас отчаянье, отчаянье, Ведь без России нам не жить, не жить, не жить.
Не жить и ей. Орда, довольная победою, Гуляет, пьяная от крови и вина, А на могилах свежих праведных и преданных Справляет шабаш победивший Сатана.
Реванш хазар над покоренною Россиею, Самоубийство сумасшедшего раба. А наши руки сводит спазмами бессилие, Ведь без России нам не жизнь и не судьба.
* * *
Романс.
Догорает камин мертвой мягкостью серого пепла. Оплывает свеча, отражаясь в сыром хрустале. Свой последний романс нам гитара усталая спела, И последний аккорд угольками искрится в золе.
Так и жизнь догорит, хоть и прожито было так мало, Недопета любовь и не сорваны в поле цветы, Но допито вино, сохнет дно у пустого бокала И горчит на губах несмываемый вкус пустоты.
Нам уже не уснуть – а к утру так нужны были б силы, Ночь стоит часовым у притворенных плотно дверей. Прилегла отдохнуть утомленная за день Россия. Мы последний заслон из последних ее сыновей.
Кто же, если не мы – те, кто Родине искренне предан? Завтра снова в седло – так не вешайте нос, лейтенант! Дров подкиньте в камин - и последний мой тост: - За Победу!- Там еще на столе затерялась бутылка вина.
* * *
Элита убита. А без головы Ни телу не жить, ни народу. Герои укрыты ковром из травы, Плодятся прилежно уроды.
У тех, кто погиб, не осталось детей, Обрублены крылья в полете… Потомки молчальников и палачей – Какого же счастья вы ждете?!
Ни чести, ни совести негде занять. Погублены Каином братья. А без покаянья не будет стоять Дом, выстроенный на проклятьях.
Последние сыны России
Последние сыны России – Им скромности не занимать, Нет, не пророки, не мессии, А дети, любящие мать…
Предав и Родину, и Бога, Купившись на иудин глас, С похмелья стая бандерлогов Крушить Отчизну принялась.
Пусть только горстка, только горстка, Но честью, совестью страны На их дороге стали гордо России верные сыны.
Навстречу ордам скороспелым Шли, заслонив страну собой Корниловцы – под флагом белым, Под красным – каппелевцы – в бой.
Отцов смолола Мировая, Так мало силы у Добра, Но шли на смерть, не уступая Врагу мальчишки-юнкера.
Пускай шестнадцать им от силы, И в этом возрасте – во тьму!.. Последние сыны России Честь не отдали никому!
Страна безумная взбесилась И отдавала на позор Последних девушек России, Девчонок чистых – медсестёр.
В бой блоковские незнакомки Шли, зябко кутаясь в пальто, А яд спасительный в котомке – От растерзания скотов.
Им нет ни славы, ни могилы… Иудам пришлым покорясь, Страна забыла их, забыла, На целый век пав мордой в грязь.
Страна без совести и чести, Просвета нет в твоей судьбе. Чего ж ты ждёшь: прощенья? мести? – Вот так и мстишь – сама себе,
Агонизируя столетие. Но верю: будет Божий суд, Последние России дети Её молитвою спасут.
Поднимутся колосья хлеба Из этой праведной крови, И ангел нам опустит с неба Венок забвения и любви,
И сгинет мерзостное стадо, И небеса пошлют нам знак… Нам лишь вернуться к Правде надо, Нам только вспомнить бы…Но как?
Памяти павших в Первой Мировой
На подходах к Карпатам В толстом слое земли Отдыхают солдаты, Те, что здесь полегли,
Что в атаку поднялись, Защищая страну, Те, что насмерть сражались В Мировую войну.
Сколько вас – под землёю, Под корнями кустов: Сотни тысяч героев Без имён, без крестов,
Защитивших Державу И упавших в бою. Вы дрались не за славу – За Отчизну свою!
Но на братских могилах Нет ни вдов, ни венков – Вас Отчизна забыла, Приняв большевиков.
От погашенных свечек В церкви лёгкий угар… Вашу память навечно Стёр еврей-комиссар.
Отрыдали невесты, Скособочился дом… А державе – не к месту Горевать о былом,
Что ей раны и смерти – «Новый мир» предстоит! И в разрушенной церкви Не поют панихид,
И ничто уж не свято, Пыль засыпала шлях. Спят «чужие» солдаты В галицийских полях,
Там, где ветер уныло Воет из пустоты. Распахали могилы, Разломали кресты.
Кем-то – домик построен, Кто-то копит добро Там, где неупокоен Мой «чужой» дед Петро.
Кто-то, не вспоминая, На потеху ворон, Котлован отрывая Кости выкинул вон.
Ну, а кто-то, оплакав (Время стало другим), Ставит крест австриякам И «стрельцам сичовым» -
Галичанским иудам, Шедшим нас воевать. Но на всё это людям Сотню лет – наплевать.
И в полях галицийских, Где закончен их путь, Нашим дедам российским Всё никак не уснуть,
Всё им Родина снится, Где они не в чести. Колосится пшеница И подсолнух грустит,
Травы гнутся, как волны Там, на склоне крутом… Может – правнуки вспомнят?! Но не вспомнил – никто…
Станция Журавлёвка
Станционный вокзал. Журавлёвка. Перрон. То ли это весна, то ли осень. Вдоль перрона – состав. За вагоном вагон И на стыках вздыхают колёса.
На платформах орудия и пулемёт, А в теплушках – шинели, шинели… В свой недолгий, возможно – последний полёт Добровольцы на фронт полетели.
Хоть усов ещё нет, да такая пора! – Не насытится кровью невинной. Согреваясь, уселись в кружок юнкера И поют «Ты сидишь у камина…»
У мальчишек в глазах смех смешался с тоской. Но увидев красивую форму, Им две барышни вслед помахали рукой И цветок полетел на платформу.
А уже над патронами виснут бойки, Пули ждут в предвкушеньи полёта… Равнодушно глядят на состав мужики – Мужикам умирать неохота.
Нет, к ним в двери ещё постучит комиссар, Слёзы жен испятнают подушки, Так ведь то – не сейчас, и не в доме пожар: Панычи пусть играют в игрушки!
И такими ж глазами упёрлись волы И жуют, и жуют своё сено. А над станцией в небе летят журавли, Ни ярма не приемля, ни плена,
И курлычут вверху. А внизу, за леском, Голоса юнкеров, замирая: «Ты сидишь у камина и смотришь с тоской, Как печально камин догорает…»
* * * А я листаю старые страницы Далёких, революционных лет… Бесспорно – стыдно. Чем же тут гордиться: Трусливой чернью? – ну конечно, нет!
Что там, в меню – страна пускает слюни – Спирт, кокаин, а может – белена? Плюгавенький еврей кричит с трибуны, Срывают с офицеров ордена…
В победный пляс, картавые сатиры – Хазары наконец отомщены! Героев в грязь втоптали дезертиры – И словно страшной не было войны.
Нет памятников павшим миллионам, За целый век – ни славы, ни слезы, Пришли враги, у них свои законы, А чернь ползёт, целуя их следы.
Улиткой лезет в бронепоезд Лейба* И там, внутри, идёт кровавый пир. Стране ж – паёк половенного хлеба, Той, что вчера кормила целый мир.
Царя с семьёй – в подвал на поруганье, Чужой – хозяин, русский – жалкий гость. Куда ни плюнешь – дряни, дряни, дряни… Лишь добровольцев маленькая горсть,
Сжимают ружья юные кадеты, Идут на смерть, не покорясь врагу. Страна, скажи мне – где твои поэты: Сюсюкают младенцами – агу!
Ведь сила есть и по годам не в тягость, А над страной мечется беда, А вы герои только на бумаге, На деле же, как зайцы – кто куда!
Кто за кордон, кто, не стерпев искуса, По РОСТАм, на пайки, туфлю лизать. Кого же ты вскормила – трусов, трусов – Земля родная, преданная мать.
Не гении – предатели, мерзавцы. Вот потому, видать, и до сих пор На предъесталах – серенькие зайцы. А на героев настоящих – мор.
Сто лет тебе, страна родная, биться. И до тех пор не выбиться на свет, Пока опять в тебе не возродится Герой – защитник, патриот – поэт.
|
|
Белизна—угроза черноте… (М. Цветаева) |
