|
Поэзия Белого Движения |
|
Владимир Набоков
*** Каким бы полотном батальным не являлась советская сусальнейшая Русь, какой бы жалостью душа не наполнялась, не поклонюсь, не примирюсь со всею мерзостью, жестокостью и скукой немого рабства — нет, о нет, еще я духом жив, еще не сыт разлукой, увольте, я еще поэт.
*** Мою ладонь географ строгий разрисовал: тут все твои большие, малые дороги, а жилы — реки и ручьи. Слепец, я руки простираю и все земное осязаю через тебя, страна моя. Вот почему так счастлив я. И если правда, что намедни мне померещилось во сне, что час беспечный, час последний меня найдет в чужой стране, как на покатой школьной парте, совьешься ты подобно карте, как только отпущу края, и ляжешь там, где лягу я.
*** Бессмертное счастие наше Россией зовется в веках. Мы края не видели краше, а были во многих краях.
Но где бы стезя ни бежала, нам русская снилась земля. Изгнание, где твое жало, чужбина, где сила твоя? Мы знаем молитвы такие, что сердцу легко по ночам; и гордые музы России незримо сопутствуют нам.
Спасибо дремучему шуму лесов на равнинах родных, за ими внушенную думу, за каждую песню о них. Наш дом на чужбине случайно, где мирен изгнанника сон, как ветром, как морем, как тайной, Россией всегда окружен.
РАССТРЕЛ
Бывают ночи: только лягу, в Россию поплывет кровать; и вот ведут меня к оврагу, ведут к оврагу убивать.
Проснусь и в темноте со стула, где спички и часы лежат, в глаза, как пристальное дуло, глядит горящий циферблат.
Закрыв руками грудь и шею, - вот-вот сейчас пальнет в меня! - я взгляда отвести не смею от круга тусклого огня.
Оцепенелого сознанья коснется тиканье часов, благополучного изгнанья я снова чувствую покров.
Но, сердце, как бы ты хотело, чтоб это вправду было так: Россия, звезды, ночь расстрела и весь в черёмухе овраг!
Берлин, 1927
РОДИНА
Бессмертное счастие наше Россией зовется в веках. Мы края не видели краше, а были во многих краях.
Но где бы стезя ни бежала, нам русская снилась земля. Изгнание, где твое жало, чужбина, где сила твоя?
Мы знаем молитвы такие, что сердцу легко по ночам; и гордые музы России незримо сопутствуют нам.
Спасибо дремучему шуму лесов на равнинах родных, за ими внушенную думу, за каждую песню о них.
Наш дом на чужбине случайной, где мирен изгнанника сон, как ветром, как морем, как тайной, Россией всегда окружен.
|
|
Белизна—угроза черноте… (М. Цветаева) |
