|
Поэзия Белого Движения |
|
о. Сергий Энгельгардт
Ледяной поход. Из поэмы "18-й год
Памяти моего деда, полковника Б.А.Энгельгардта участника героического Ледяного похода в составе Офицерского полка генерала С.Л. Маркова. « У нас теперь, одно желанье – Дойти до белых стен Москвы, Увидеть вновь, коронованье! Пропеть опять «Аллаверды!» ( Застольная песня Офицерского полка)
Февраль. Ликуя, красная беда, Казалось, утвердилась навсегда, Справляя сатанинские победы. Россия во вселенском произволе…
И вот, тогда, в заснеженное поле, И вышли крестоносцы - наши деды!
Им не дойти до белых стен Москвы. Хрипела дико конница в аллюрах, А образа, повыплакав глаза, Кровоточили миром в кракелюрах. ………………………………………
Вихрей злобный вой. Бомбы роют степь… Офицерский полк марковцев – в цепь, Выходя на священный бой Рядовыми идут - в штыковой…
Ряд -за- рядом, сквозь огненный ад: «Принимай, наш Господь, парад! Через крошево льда и снега, Шаг чеканя, уходим в небо!»… ………………………………………
Память ИМ, свой нашедшим конец Подо льдами кубанских вод! И ношу я терновый венец, Как награду за тот поход… *
Памяти Белой Армии
Их не ссудил Господь дойти до стен Москвы, Храпела дико конница в аллюрах, А образа, повыплакав глаза, Кровоточили миром в кракелюрах…
Охрипши лаять на наганный лай, Фальцетами собаки голосили. Ланцетом Дьявол ковырял нутро, Растерзанной и умершей России…
Монолог Ангела. Отрывок из поэмы Последний трубач
«Злоба, террор, Кровь на полу казематов, Кляксы Роршаха, Тест на тупую жестокость… Люди злобные шахматы бесов, как псы - Кости сородичей гложут у грязных истоков!»
В латах крылатый палач, Трубач на заоблачном поле, Сплюнул на Землю. Доколе? Продувая хрустальный мундштук… Каяться поздно! Расплата Грядёт за свободу воли, за стигматы потуг!
«Мир лежит во грехе, но как чуден! И пространство так странно звёздно!» Ангел трубу опускает… Ночь в исходе, — Судья не придёт… А Земля жаждет света в надежде —Бог прощает! И значит, забрезжит.
И, как прежде, Перед рассветом, Трижды петух пропоёт!
Из цикла Памяти Белой Армии Недописанное письмо
Вся Россия в исступлении, По щеке катит слеза, Моему коню в имении Кто-то выколол глаза…
Помнишь сад, беседку нашу… Помнишь Бальмонта стихи… Всё в прошедшем. Эх, Наташа! Всё спалили мужики…
Злобу я, в душе не тешу, Но, признаюсь я тебе, Иногда и я повешу Комиссара на столбе!
И смотрю, как он синеет… Не салонно! Нонсенс! Бред! Было всё это в Россеи, А Россеи больше нет!
Нам остались клубы пыли Отступающих полков. Всё затопчут, что любили Свора пьяных мужиков…
Я не верю в возращенье Под малиновый трезвон, Дай своё благословенье, А, потом – из сердца вон!
Честь, Любовь – пустая фраза? Эх, Наташка, всё зазря… Словно красная зараза Настигает нас заря!
Из цикла Памяти Белой армии Август 1918.
Ветер треплет в жарких лапах Хлеб, затоптанный конями, Васильковый трупный запах Над несжатыми полями…
По пустым глазам стучится Мелкий дождь из поднебесья, Голубая кровь сочится По российским мелколесьям.
Голубая кровь сочится По столицам и уездам, А в окно ЧеКа стучится И судьба разверзлась бездной…
Мир таинственный и странный Лопнул в звон струною старой, И идут под лай наганный, Комиссары, комиссары….
Святая Русь моя
В скупом краю, где праздник междупостье, и круг земной палитры невелик: леса; суглинки пашен; храм; погостье, перетекающее тайно на поля, а небо, - на кресты в морозной стуже… Где Бог не ждёт свобод последний миг, но в каждой чистой деревенской луже крестьянину являет зримо Лик- там твердь Земли, Святая Русь моя!
Пасха. 2006 |
|
Белизна—угроза черноте… (М. Цветаева) |
